«Навык, который можно развивать всю жизнь»: авторы «Аутентичной коммуникации» о честном и бережном общении
Быть аутентичным в общении — значит быть честным, осознанным, не играть в манипулятивные игры, искренне говорить о том, чего хочешь, и о чем думаешь. Звучит здорово, но на практике это непростая задача. Света Шедина и Алексей Иванов, авторы книги «Аутентичная коммуникация» в интервью Кате Зебзеевой рассказывают, как умение быть собой помогает в сложных личных беседах и деловых переговорах, как не принимать близко к сердцу отказы и «чинить коммуникационные баги».
Что такое аутентичная коммуникация?
Алексей Иванов: У нас со Светой был подкаст, где мы принимали «бесяки» у людей, узнавали, что их беспокоит, и поняли, что большинство проблем решаются с помощью более грамотной коммуникации. Потом мы придумали курс на основе подкаста и встал вопрос о названии.
Есть эффективная коммуникация, к которой нередко примешивают техники достижения целей, манипуляции, всякие способы сказать «Доброго утра, коллеги» и «Как общаться так, чтобы выполнять KPI».
Мы решили, что назовем коммуникацию «аутентичной», потому что все наши уроки, так или иначе, были о честности с самим собой и другими. Важно понимать, что чтобы иметь возможность прямо в лицо сказать любому человеку что угодно, не нужно быть правдорубом, от которого все бегают. Нужно уметь разбираться в своей «внутренней системе», понимать, что чувствуешь, о чем думаешь, какие у тебя потребности, на каких уровнях коммуникации ты общаешься.
Это всё про аутентичность, естественность, честность, бережность. Если ты честно и прямолинейно заведешь разговор, и после него человек с тобой больше не хочет разговаривать, видимо, что-то пошло не так. В какой-то момент, скорее всего, ты перешел границы или резко выразился. В этом нет ничего клевого. Точнее, есть ситуации, в которых это классно, но большинство разговоров не подразумевает, что нужно быть резким и чересчур прямолинейным.
Аутентичность — самость, стремление быть собой настоящим. Аутентичность связана со словом «самоавторство» или self-authoring — образ жизни, когда люди управляют своей жизнью, а не эмоции, конфликты и драмы делают это за них.
Света Шедина: Аутентичность — это как аутентификация в онлайн-сервисах. Ты должен ввести пароль, чтобы доказать, что это ты. В аутентичной коммуникации ты — это ты, и говоришь, как есть. В долгосрочной перспективе и для глубоких отношений быть аутентичным — намного более выигрышная стратегия, нежели «эффективное общение», когда ты продавливаешь свою линию, но в итоге ваши отношения с человеком не эволюционируют, не развиваются, либо вообще разрушаются после серии таких краткосрочных «побед».
Поделитесь своим опытом перехода в аутентичную коммуникацию? Были ли у вас свои коммуникационные баги, которые пришлось чинить?
Света: Недавно мы с мужем вспоминали наши первые свидания, первое общение, и я поняла, насколько другим человеком была, например, многое утаивала. Мы вместе семь лет, и все эти годы я через работу с собой, психотерапию, понимание себя научилась говорить обо всем, что меня беспокоит.
Раньше у меня было убеждение, что отношения либо идеальные изначально, либо не стоит даже пытаться их исправить. На самом деле отношения становятся классными в зависимости от того, сколько ты вкладываешь в коммуникацию.
Мне кажется, что каждый год я выхожу на новый виток спирали, стремлюсь к честности и бережности, которую мы с Лёшей пропагандируем. Но некоторые старые установки я ловлю у себя до сих пор.
Например, в общении с ребенком иногда начинаю транслировать то, чему меня учили в детстве. Потом понимаю: «Господи, что же я такое говорю? Почему? “Не плачь, ты же уже взрослая”, — зачем я это говорю?» Это происходит, когда попадаешь в новые контексты. Я еще не была в контексте «мать», и поэтому начинаю в себе замечать то, что, как я думала, уже давно проработано. Ан нет.
С чего бы вы посоветовали начать тем, кто только встал на путь развития своей аутентичности?
Света: Мне кажется, мы не зря назвали книгу «Практика честного и бережного общения». Невозможно прочитать только теорию и вдруг осознать себя как аутентичного человека, который с ходу честно и бережно со всеми общается. В книге много практических упражнений и заданий после каждой главы, чтобы вдохновить людей все, о чем они прочитают, применять в жизни.
Мы не сторонники формата «школьного обучения», когда тебе прочитали лекцию на уроке, потом дали домашнее задание. И ты, несчастный человек, начинаешь это все выполнять, и потом с тебя спросят еще. Нам кажется, что учиться эффективнее, когда человек мотивирован, когда у него есть искренний интерес, когда ему прикольно.
Когда я начала практиковать ненасильственное общение, то первое время чувствовала, словно разговариваю как нейросеть. Все время в голове держала: «Сейчас нужно об этом сказать, теперь про эмоции, а вот теперь попросить», — и фразы звучали немного искусственно. Сталкивались ли вы и ваши слушатели с такой проблемой — страхом звучать как бот?
Алексей: Практиковать ненасильственное общение первое время может быть сложно. Оно как будто разбито на кусочки, которые нужно склеить в миролюбивое предложение для решения конфликтов. Заслуга Маршалла Розенберга, который придумал «ненасильственное общение», состоит в том, что все эти кусочки по умолчанию пуленепробиваемые. Ты говоришь о вещах, которые невозможно оспорить, будь то эмоции или наблюдения, факты и так далее. Проблема в том, что люди обычно так не говорят, у них по-другому язык работает. И когда собеседники видят, что ты пытаешься создать предложение из этих кусочков, то часто они напрягаются и думают, что это манипуляция.
Кто-то может сказать «Ты говоришь как робот», а кто-то — «Ага, ты эту технику используешь, наверняка пытаешься мной манипулировать и заставить меня сделать то, что я не хочу». И поэтому многие чувствуют сильное отторжение по отношению к ненасильственному общению.
Мы стараемся это учитывать, и [в отличие от практик ненасильственного общения] не даем инструкций, какую часть предложения куда ставить. Нам важнее понять, зачем человеку проговаривать эмоции, зачем ему понимать свои потребности. И тогда коммуникация становится естественной, аутентичной.
Света: Ты очень хорошо сказала, что, когда нет внутренней уверенности в том, что говоришь, сама себе не веришь. Ты как будто конструируешь предложения для того, чтобы собеседника в чем-то убедить. И так, конечно, получается не очень. Поэтому мы предлагаем потихоньку идти и постепенно рассматривать тему коммуникации. Например, для начала изучить ее уровни, попробовать общаться на уровне фактов, потом делиться своими наблюдениями, рассказывать о своих эмоциях и так далее, шаг за шагом.
Не нужно сразу ставить планку очень высоко. Если ты о чем-то узнал, то не обязан это сразу применять. Если это не получается естественно, можно вообще забить и обойтись без самобичевания. Ведь аутентичная коммуникация — это навык, который можно приобретать всю жизнь.
Алексей: Если ты чувствуешь, что используешь хорошие методики, они классно работают, то супер. Если ты их не используешь, и все равно у тебя все хорошо — тоже супер. Мне кажется, многие вещи можно исследовать и развивать всю жизнь, и все равно не быть мастером. Это нормально. Мы придерживаемся практики органичности, естественности, честности, а не «делай раз, делай два».
В книге вы пишите, как честно рассказали, что вас бесит друг в друге. Кажется, что, чтобы быть аутентичным, нужен определенный уровень храбрости. Смелость можно развить как навык? И что вам помогает быть смелыми?
Света: Помогает позитивный опыт, когда твоя храбрость окупается. В книге мы пишем о терапии отказа и ставим в пример опыт Джиа Джианга — предпринимателя, который 100 дней обращался к людям с разными просьбами, порой абсолютно нелепыми, и учился принимать «нет» . Выполняя челлендж, он сделал много полезных выводов.
Например, он постучался в чей-то дом и спросил: «Можно я цветочек посажу на вашем газоне?» А человек отвечает: «Нет». Но Джианг понимал, что нужно не просто уметь отказы принимать, но и выяснять их причины, поэтому спросил: «А почему я не могу у вас цветочек посадить?» Ему ответили: «Потому что у меня эти цветы не приживаются, я уже пробовал. Пойди к соседям, у них гораздо лучше растут цветы на лужайке». Получается, что не тебя к черту послали, а просто цветочек не нужен или не выживает. И соседи в примере Джиа Джианга правда разрешили посадить цветок у себя во дворе.
Храбрость, уверенность в себе так и развивается: когда ты много раз что-то предлагаешь людям или выражаешь свои чувства, смотришь на реакцию и пытаешься выяснить, почему она была именно такой. Почему от твоего цветочка отказываются, в чем проблема?
Вот я очень аутентичная. А мой муж нет. И книгу вашу он читать не собирается. Могу ли я без манипуляций, нравоучений перетянуть его на сторону добра?
Света: Одна из наших выпускниц писала, что она себя обнаружила в треугольнике драмы, где папа — агрессор, мама — жертва, а она — спасатель. И поняла, что в эту игру она больше играть не хочет. Но как объяснить родителям: «Чуваки, мы тут занимаемся тем, чем люди веками занимались»?
Она начала с образования: объясняла родителям, что есть такая модель, давала послушать подкасты и почитать книги. Папа не проникся, а мама — да. И это уже хороший результат, потому что теперь у нее есть напарник, который тоже больше не хочет играть в жертву.
Когда люди замечают, что к их чувствам и желаниям прислушиваются и понимают, что это приятно, им становится проще участвовать в более глубоких разговорах. Поэтому мой ответ — образование, постоянное общение и поддержка человека.
Алексей: Можно посмотреть на юзкейсы, которые релевантны человеку. Мужу, например, можно сказать не «Тебе надо книжку почитать», а «Смотри, твои отношения с коллегами или с начальством можно по-другому разруливать». Тогда, возможно, это будет более естественно.
Важно понимать, что если у человека нет проблемы, то он не будет ее решать, и не надо ему эту проблему навязывать. Если ребенок хочет родителей затащить в тему аутентичного общения, то это проблема ребенка. А родителям, может быть, и так окей. Это тоже их право — абсолютно никуда не заходить, потому что им и так комфортно.