Между депрессией и манией: чему я научилась, живя с биполярным расстройством
Меня зовут Анна-Мария. Мне 24 года. Пять лет назад мне диагностировали биполярное расстройство II типа. В апреле 2019 года я первый раз попала в НИИ психиатрии в наркологическое отделение.
Само по себе биполярное расстройство представляет собой психическое заболевание, и его название говорит само за себя. Это двойственность состояний: либо депрессия, либо мания. У каждого человека симптомы таких перемен проявляются совершенно по-разному.
По рейтингам Всемирной организации здравоохранения, биполярное расстройство входит в топ-10 заболеваний, ведущих к инвалидности. По разным оценкам, от него страдает от 1 до 7% населения Земли. БАР, как и большое депрессивное расстройство, входит в группу так называемых «расстройств настроения». Главный диагностический признак этих заболеваний — нарушение эмоционального состояния человека, причем как в «минус», так и в «плюс». Расстройство называется биполярным, потому что характеризуется сменой противоположных фаз — это словно качели, которые раскачивают человека: от лучезарной радости к бесконечной тоске, от избытка энергии к полному истощению, от самоуверенности к тревоге и самоуничижению.
Моё расстройство началось ещё в 17 лет, когда я заболела анорексией. Тогда, в 2010-2012 годах, среди моих сверстников была мода на очень худое тело, в стиле Твигги. Тонкие колени, лодыжки, запястья, выраженные ключицы, чёткие скулы. В «ВКонтакте» существовали такие группы, как «Типичная анорексичка», «40 кг», «0 калорий», и они пользовались большой популярностью у молодых девушек. Такие группы до сих пор существуют, и у них тысячи подписчиков. Под лозунгами «Здоровье, спорт, красота» там стигматизировались (и продолжают стигматизироваться) люди без силы воли, «обжоры», «ленивые жопы».
Меня привлекала не сама мода на худобу (хотя она и оказала влияние). Я с детства была перфекционистом. Причём и в позитивную, и в негативную сторону. Как называла это свойство моя педагог в университете, «негативное избранничество». Если учиться, заниматься творчеством, спортом — то или лучше всех, или хуже всех. Быть где-то посередине — унизительно. И вообще не вариант.
Когда подошёл момент окончания школы и выбора профессии, я сразу же остановилась на факультете театральной режиссуры (к тому времени я почти всё своё свободное время проводила в детской театральной студии). Но, как мне тогда сообщили, режиссёром можно стать, только окончив актёрский факультет, куда я и направилась. После провала на первых вступительных испытаниях, доходя до второго, третьего тура (всем известные «поэзия-проза-басня»), но никогда до конкурса, — я сразу становилась униженным и оскорблённым середнячком.
Это означало либо сдаться, либо стать идеальной во всех отношениях. Я начала усердно готовиться, изменила свою природную картавость. Вишенкой на торте должен был стать внешний вид. Изящная, взгляд исподлобья, воздушная, вдохновенная. Настоящая поэтесса.
И тогда я перестала есть. Длилось это достаточно долго. Я похудела до 38 кг и ужасно гордилась тем, что обогнала всех в группе «40 кг». Молодой организм требует еды, и, когда за один раз ты опустошаешь весь холодильник, единственный выход — устранить её из желудка с помощью рвоты. Так началась моя булимия.
Родители заметили, что с ребёнком что-то не в порядке, отправляли к эндокринологам и терапевтам, но я так и не рассказывала им о том, что вся съеденная еда уходит в унитаз, и прикрывалась ускоренным метаболизмом.
Когда всем стало очевидно, что дело не в моих гормонах или крови, а в психике, начались походы к психологу. Крупная женщина в маленькой комнатушке Института питания весело сказала: «Так у вас же депрессия!» И выписала мне первые в жизни антидепрессанты. Мы быстро расстались — и с женщиной, и с таблетками, от приёма которых на следующий день у меня начались галлюцинации.
Далее была психолог, которая лечила меня астральными картами, давая руководства по поведению, исходя из свойств моего знака зодиака.
В финале, когда депрессия стала совсем глубокой, а вес критичным, мне очень повезло встретиться с психологом Ириной Лопатухиной, автором книги «Рабы еды? Восстание рабов!», которая смогла найти ко мне правильный подход, поскольку, по ее выражению, «сама была пищевая». Она направила меня к психотерапевту, который прописал правильную схему лекарств. Я вышла из депрессии.
Зимой того же года я почувствовала невероятный прилив сил, множество идей скользили у меня в голове, и абсолютно все казались гениальными. Я стала быстро и громко говорить, вступать в споры, подключаться ко многим проектам. Мне было интересно всё, я чувствовала себя реализованной, перспективной, счастливой. Разумеется, я бросила пить лекарства. Логично же: зачем их принимать, если и так хорошо?
Это продолжалось несколько месяцев. Так как я мало спала и мало ела, в конце концов мои силы истощились, и я вновь упала в депрессию. Только тогда стало понятно, что именно со мной не так.
«Но у всех же бывают перепады настроения...»
Именно такое сомнение, как правило, в первую очередь обуревает тех, кто пытается понять биполярное расстройство.
Во-первых, дело в продолжительности. Обычная тоска или внутренний подъём проходит в течение нескольких часов, максимум пары дней. Длительность фаз биполярного расстройства обычно колеблется от двух недель до полутора-двух лет (в среднем три—семь месяцев), при этом маниакальные или гипоманиакальные фазы в среднем бывают в полтора-два раза короче депрессивных.
Во-вторых, биполярные «настроения» гораздо более интенсивны, и их намного сложнее контролировать. Радость подъёма сложно унять грустной новостью, а в фазе спада не поможет ни шоколадка, ни отдых, ни подбадривания со стороны близких. Эти состояния могут вообще быть не связаны с объективными жизненными обстоятельствами.
У биполярника (так сокращённо называют людей, страдающих этим заболеванием) есть два варианта существования: ремиссия (ослабление симптомов) или рецидив (в данном случае депрессия или гипомания). Я увидела обе стороны этой медали, и продолжаю наблюдать до сих пор. И знаю, что буду продолжать.
В состоянии последней гипомании я изменила своему парню, а во время последней депрессии глушила её двумя бутылками вина в день. Так я и попала в клинику.
Психические заболевания — это не так страшно и не больно, но опасно. Прежде всего для самого человека. Поэтому крайне важен выбор пути лечения, образ жизни, адекватная оценка своего состояния, а самое главное — знание о свойствах своего психического здоровья. Именно это помогает увеличить продолжительность ремиссий и сократить количество рецидивов.
А долгосрочная ремиссия — это уже путь к выздоровлению. От болезни, которая, по сути своей, лечению не поддаётся.
Знание — сила в борьбе. Образ жизни — единственное спасение.
Фото из личного архива автора