О чём на самом деле «Звёздные войны»: 13 трактовок
В отличие от политической платформы или религиозного трактата «Звездные войны» не указывают, что и как думать. Они приглашают к размышлению. Вы можете понимать их совершенно по-разному. Любой Путь Героя может содержать в себе множество значений, и это одна из лучших черт «Звездных войн». Если бы они были дидактическими или замкнутыми, то потеряли бы львиную долю своего очарования и не вызвали бы столь сильного резонанса.
Я привожу здесь тринадцать точек зрения на «Звездные войны». Для большинства из них находятся убедительные подтверждения в фильмах саги, есть и парочка откровенно неправдоподобных трактовок, но при этом остроумных и в некотором смысле самых интересных.
1. Христианство
Кое-кто будет настаивать, что сага посвящена вовсе не трагедии Дарта Вейдера, что на самом деле это христианский сюжет о жертве, любви и искуплении. В конце концов Энакин Скайуокер появился на свет в результате непорочного зачатия. У него нет отца-человека. Таким образом, он оказывается похож на Христа, умирающего за грехи человечества, которое Он воплощает и символизирует.
Давайте вспомним, что именно обещание бессмертия (для тех, кого он любит) оборачивается искушением. Змей искушает Энакина бессмертием, убеждая взамен отдать душу. Но, принеся в жертву собственную жизнь, Энакин побеждает великого искусителя — и получает душу обратно. Через любовь к сыну и уничтожение Сатаны он восстанавливает мир во Вселенной.
Или, допустим, Люк — настоящая ипостась Христа: Сын. Проведя молодые годы на ферме, в неизвестности и в глуши, он жертвует самостоятельностью своего бытия, в каком-то смысле — жизнью ради человечества. При желании в «Звездных войнах» можно разглядеть своеобразную Святую Троицу: Энакин, Падме и Люк. «Звездные войны» предлагают провокационный пересказ библейской истории, в котором Люк, безусловно, похож на Иисуса, но умудряется избежать какого-либо подобия распятия и в котором Отец — тот, кто дважды умирает и дважды восстает.
2. Джедай Эдип
Безотцовщина Энакин отчаянно ищет фигуру сильного отца, отношение к которому у него неизбежно двоякое. Сначала эту роль исполняет для него Квай-Гон, потом Оби-Ван и наконец — Император. Энакин, символический сын, оказывается ответственным за смерть третьего и косвенно за смерть первого из них и пытается убить второго. Он влюбляется в Падме, которая много старше него и, бесспорно, являет собой материнскую фигуру.
Историю Люка тоже легко понять с точки зрения эдипова комплекса. У него нет ни матери, ни отца. Его молодость — в высшей степени противоречивый поиск обоих. Он должен делать выбор из различных кандидатов на роль отца, а те зачастую жестко конкурируют за сыновью преданность: Оуэн, Оби-Ван, Йода, Вейдер и Император. Примечательно, что Люка можно считать ответственным за гибель каждого из них с одним лишь исключением. Он Эдип, но такой Эдип, который теряет мать из-за того, что его отец, в определенном смысле, убил её. Это ещё одна трагедия.
Очень важная черта этого Эдипа состоит в том, что он любит и искупает своего Темного Отца, но искупление приходит только после почти удавшейся попытки убить его. Разве это не интересно? Тут есть где развернуться хорошему психоаналитику-фрейдисту! Получается, что в нашей переработке «Царя Эдипа» любовь сына к отцу берет верх над его гневом. Прощение оказывается всепобеждающим.
3. Феминизм
В то же время оригинальная трилогия и приквелы воспринимаются как мужские фантазии о мужчинах и женщинах. Кто в саге на ролях крутых парней? Парни. Ощутив Силу, ты становишься сильнее и можешь душить людей, стрелять или убивать — желательно световым мечом. А для мужчин определенного возраста самая запоминающаяся сцена разыгрывается в эпизоде «Возвращение джедая», где Лея в бикини прикована цепью. Вам не кажется, что в этом есть что-то ретроградное? Или даже кое-что похуже?
В первых двух трилогиях принцесса Лея и Падме Амидала, несомненно, основные персонажи. Созданная в 1970-х, Лея намного опередила свое время. Да, Оби-Ван Кеноби был её единственной надеждой, однако и сама она отнюдь не беспомощная девица. Она военачальник, человек, который вёл за собой все Сопротивление. Для многих зрителей Лея — знаковая фигура феминизма. Прирожденный лидер, она самая умная, самая мудрая, самая стойкая и самая смелая. Умеет стрелять и не колеблется, когда надо сделать выстрел. Почти всегда она — босс. Неудивительно, что в «Пробуждении Силы» у нее генеральский чин.
Нужно постараться, чтобы отыскать феминистские настроения в первой трилогии, но для своего времени это был прекрасный и даже вдохновляющий фильм с точки зрения феминизма, и множество женщин действительно были воодушевлены тем, что делал Лукас.
4. Томас Джефферсон, рыцарь-джедай
Сагу с легкостью можно интерпретировать как политическое произведение, призывающее если не восставать, то по крайней мере сохранять готовность к этому. Вот что говорится в новелизации «Новой надежды»:
«Только угроза мятежа не позволяет властям предержащим совершать некоторые отвратительные поступки».
Это больше, чем отголоски учения Томаса Джефферсона, который считал, что волнения и протесты уже
«сами по себе плодотворны. Они предотвращают деградацию государства и поддерживают интерес масс к общественно-политическим событиям. Считаю, что небольшой мятеж то тут, то там — дело полезное и столь же необходимое в мире политики, как в физическом мире необходим шторм».
В этом ракурсе истинная тема саги — джефферсонианская, указывающая на ценность сопротивления и самоуправления, на преимущества республик и на недостатки империй. Империя и Первый Орден не терпят неповиновения, которое понимают как разновидность хаоса. Они хотят порядка, а по их версии порядок — это отсутствие выбора.
Лукас по крайней мере частично видел сагу именно таким образом. Император у него — фигура, подобная Ричарду Никсону (президент Никсон был «мистер Закон и Порядок»). Лукас даже сравнивал повстанцев с вьетнамцами, а Империю — с тем, на что взяли курс Соединенные Штаты (через десять лет!).
Бесспорно, саге присуща некоторая легкомысленность, но, возможно, в ней содержится куда более серьезное послание о том, как важно не спускать глаз с политических лидеров; о том, что бдительное общество должно неустанно следить за каждым их шагом. В ней последовательно противопоставляются порядок и свобода выбора, и нет никаких сомнений в том, чему отдается предпочтение.
5. Порядку — да, хаосу — нет
Может быть, ошибку совершают джедаи, и это они сбиты с толку, спотыкаются, не способны поддержать стабильность. Может быть, тайный герой — Император Палпатин. Может быть, это и есть темное сердце саги «Звездные войны» и на этой стороне ее симпатии. Такой взгляд кажется вам абсурдным?
Но как минимум с 2002 года умные люди доказывают обратное: при Республике дела шли довольно хаотично, рыцари-джедаи не могли обеспечить порядок, а людской род нуждался в порядке. В фильмах саги напряженность интриги поддерживается в том числе привлекательностью сильного лидера, который может объединить людей и спасти их от хаоса. Могущественные лидеры всевозможных мастей настаивают, что именно этим они и занимаются. Владимир Путин — один пример такого лидера, и неожиданное выдвижение Дональда Трампа на пост президента отражает нечто подобное. («Гитлер», — скажете вы. «Джордж Вашингтон», — ответят они.) Джедаи потерпели полное фиаско, пытаясь установить порядок — у Императора это получилось. «Пробуждение Силы» — история о противостоянии порядка и хаоса, и эпизод тайком поддерживает первое из этой пары понятий. В этом смысле он соответствует духу двух первых трилогий.
6. «Звёздные войны» как наука о поведении
На протяжении десятилетий специалисты по поведенческой экономике и когнитивной психологии пытались понять, почему человеческие существа не всегда придерживаются идеальной рациональности. Мы не компьютеры, поэтому, когда нам нужно принять решение, мы не можем измерить ожидаемые последствия и рассчитать вероятности. Исследователи поведения показали, что люди подвержены предсказуемым когнитивным искажениям.
Приведём примеры человеческих слабостей:
- Мы излишне самоуверенны («Сопротивление не устоит перед Первым Орденом, настал его последний час!»).
- Мы склонны фокусировать внимание на сегодняшнем и завтрашнем дне, а не на следующем месяце или годе.
- Мы проявляем необоснованный оптимизм (около 90% водителей уверены, что они управляют автомобилем лучше, чем среднестатистический водитель).
- Мы действуем по инерции и любим откладывать дела на потом.
- Оценивая риски, полагаемся не на статистику, а на примитивные эвристические правила и приблизительные оценки («Случались ли недавно преступления по соседству? Нападала ли Империя на планету вроде моей?»).
- Мы склонны выносить суждения, исходя из своих личных интересов («Что хорошо для меня, то и справедливо!»)
- Наше огорчение от потери сильнее, чем радость от равноценного приобретения, и не следует удивляться тому, что призывы экономить электроэнергию действуют успешнее, когда акцент делается на том, что мы потеряем, если не применим энергосберегающие технологии, а не на том, что мы выиграем от их применения.
«Звездные войны» — это набор хрестоматийных примеров различных поведенческих отклонений. Дарт Вейдер и Император Палпатин подвержены нереалистическому оптимизму и предрасположены в пользу своего «Я» — они думают, что всё сложится благоприятным для них образом. Их самоуверенность приводит к тому, что в критические моменты они совершают серьёзные ошибки.
Хан Соло, тоже склонен к сверхоптимизму. Люк и Рей подвержены инерционности и ее «близкому родственнику», так называемому предубеждению статус-кво. Выражается оно в желании, чтобы все оставалось как есть, даже когда неплохо было бы кое-что изменить. Инерционность и предубеждение статус-кво привели к тому, что Люк решил отклонить предложение Оби-Вана сопровождать его на Альдераан. По той же причине Рей отказалась от светового меча Люка. Хорошо, что в их роду все чувствительны к Силе и они сумели преодолеть свои поведенческие отклонения.
7. Дегуманизация технологий
Можно предположить, что сага — это предостережение о дегуманизирующем воздействии технологии. Лукас определенно думал об этом. Он был захвачен этой идеей — и тем, как технология воздействует на нас. «Новая надежда» начинается с дроидов. В каком-то смысле именно они ведут повествование, у них есть человеческие черты — это часть их обаяния.
Однако дегуманизация через машины и части машин является важной частью всей саги. В 1962 году Лукас попал в мотоциклетную аварию, едва при этом не погибнув. Вот как он об этом сам рассказывает:
«В старших классах я мечтал, что стану гонщиком, и угодил в страшную аварию... Автомобиль, ехавший со скоростью свыше 140 км/ч, врезался в бок моей машины... По всем статьям я должен был погибнуть».
Машины помогли ему остаться в живых. Личный опыт или что-то еще заставило Лукаса задуматься о симбиотических отношениях между людьми и машинами — но очевидно, что в «Звездных войнах» этим отношениям уделяется много внимания. Дарт Вейдер страшен тем, что он отчасти человек, отчасти машина. Неудивительно, что мир и справедливость в галактике восстановил обычный мальчик с фермы на далекой планете.
8. Джихад Джедаев
А может, джедаи были вовлечены в своеобразный джихад? И кто тогда повстанцы — террористы? Не значит ли в таком случае, что оригинальная трилогия на самом деле рассказывает о радикализации Люка Скайуокера? Может, это исследование того, как происходит радикализация?
В начале жизни Люк — невинный мальчик, живущий на ферме и не имеющий никаких особых религиозных убеждений. Он изолирован от мира и лишен корней — отличная цель для экстремистов. И конечно же, он пускается, как выразился один из комментаторов на просторах интернета, в «тёмное путешествие к религиозному фундаментализму и экстремизму».
Разочарованный и несколько растерянный, неизвестно что ищущий юный Люк встречается с Оби-Ван Кеноби — очевидным религиозным фанатиком, который предан явно экстремистским идеям о Силе. «В первые же минуты знакомства с Люком Оби-Ван говорит ему, что юноша должен покинуть семью и отправиться вместе с ним. А чтобы вдохновить Люка на жизнь, посвященную джихаду, он рассказывает ему чудовищную ложь о том, что якобы Империя убила отца Люка».
Задуманное получается. Постепенно Оби-Ван убеждает Люка поверить в его радикальную идею, попутно внушая ему догмы какого-то культа. Завершая радикализацию Люка, он «произносит молитву джедая и совершает самоубийство. Можете припомнить какие-то еще группировки, которые сопровождают атаки террористов-смертников молитвой?». В конце концов Люк становится террористом. Ну да ладно, эта точка зрения тоже явно безумная.
9. Тёмная сторона и партия дъявола
Кто самый запоминающийся персонаж в саге? Вейдер — самый запоминающийся персонаж в саге. Никто с ним даже рядом не стоит. Несомненно, Люк привлекателен, он в самом деле милый, и он становится джедаем. Но разве мальчишки, посмотрев «Звёздные войны», мечтают стать Люком? Нет, слишком уж он правильный. Кроме того, девчонка ему так и не досталась. Хан Соло гораздо круче, он мой любимый герой. Харрисон Форд прекрасно играет, и все-таки: вам никогда не приходило в голову, что Хан — это ботанское представление о крутом парне?
Лукас писал «Новую надежду» о Люке (своем тезке), но где-то на полпути его воображение захватил Вейдер. Вот так и вышло, что главным героем повествования стал лорд ситхов. Нет никаких сомнений в том, что для некоторых людей и сам Император дьявольски привлекателен: он соблазнитель, причем искусный. Его переполняет своего рода вожделение. Фильмы от этого только выигрывают, возникает необходимое напряжение. В лучшем из всех эпизодов — а это, конечно же, «Империя наносит ответный удар» — «силы добра разбиты, а зло одерживает бесспорную победу».
«Дарт Вейдер — это срединная ось, точка фокуса, эмоциональный центр саги „Звездные войны“». Подобно Блейку и Мильтону, Лукас отлично понимал притягательность Темной стороны. Он бывал там. И сам отмечал: «Злодеи нравятся, потому что они всемогущи и не обращают внимания на правила».
10. Падаван Хан
Поклонники «Звездных войн» — сами эксперты в делах такого рода. Вот вам хороший пример: Хан Соло способен использовать Силу, просто не знает об этом. А иначе как бы он сумел спастись от всех этих охотников за головами? Разве можно было без использования Силы уклониться от выстрела Гридо в упор? А Хан просто наклонил голову чуть вправо.
Хан говорит: «Малыш, я облетел эту галактику от края до края. Нет никакого мистического энергетического поля, которое определяет мою судьбу». Но почему Оби-Ван так многозначительно улыбается? Не потому ли, что он приоткрывает нам небольшой секрет: Хан Соло сам кто-то вроде падавана!
11. Ещё один брат!
В 2015 году пошли разговоры о том, что у Люка и Леи есть ещё один брат!
Говорили, что подсказка содержится во вступительных титрах «Пробуждения Силы», где говорится, что Лея ищет брата: «She is desperate to find her brother Luke and gain his help in restoring peace and justice to the galaxy» Нюанс в том, что имя Luke в тексте не заключено в запятые, как должно быть по правилам английского языка.
Так возникает теория: «Его имя — избыточная информация, так как у Леи только один брат, и по правилам такая информация выделяется запятыми». Без этих запятых слова «her brother Luke» будто бы предполагают, что есть еще один брат, например: «her brother Snoke» или «her brother Boba». Или не предполагают.
12. Буддистские мотивы в «Звёздных войнах»
Взгляните-ка на Йоду, когда он в эпизоде «Империя наносит ответный удар» сидит в своем капюшоне. Он похож на Будду, не находите? Быть может, джедаи — буддисты? Они определенно разделяют важность непривязанности — преодолении страха и ненависти через особую форму ясности мыслей. Все знают слова Йоды: «Страх рождает гнев, гнев рождает ненависть, ненависть — залог страданий». Сравните версию Будды: «Есть страдание. Есть причина страдания. Страданию можно положить конец. Восьмеричный путь ведет к прекращению страдания». Восьмеричный путь легко просматривается в модели, по которой Йода обучал Люка. Начинается она с видения природы реальности и пути трансформации.
Орден джедаев очень напоминает буддистские организации, и отношения мастера и падавана схожи с отношениями учителя и ученика в буддизме. Акцент делается на «осознанности», то есть на пребывании в настоящем моменте, а не в прошлом или будущем. Вообще всю «Новую надежду» и наставления Оби-Вана можно рассматривать как теорию осознанности. А в критический момент, когда Люк применяет Силу, чтобы разрушить Звезду Смерти, самое важное — оставаться в настоящем моменте.
13. Дарт Джа-Джа
И наконец, самая смелая и удивительно правдоподобная попытка соединить точки, которая получила широкое распространение в конце 2015 года: Джа-Джа Бинкс — Лорд ситхов. Как считает пользователь ресурса Reddit с ником Лумпавару, Джа-Джа «не был, как полагают многие, всего лишь ничего не подозревающим орудием в руках Палпатина, но скорее они с Палпатином действовали заодно с самого начала, и ничто не мешает допустить, что Палпатин — подчиненный Бинкса на протяжении обеих трилогий».
В приквелах Лукас изначально планировал дать Джа-Джа Бинксу значимую роль во всех трех фильмах, подобно той, что играл Йода. Он ведет себя как дурачок, как шутник, как идиот, но точно знает, что делает. Хитрый, как лиса, он — закулисный мозг, который всем управляет. Он играет на джедаях как на скрипке. Считается, что Лукасу пришлось отказаться от этого замысла, потому что многие зрители не любили Джа-Джа, терпеть не могли его присутствия в кадре и называли его плодом расизма.
Все это звучит просто безумно, однако Лумпавару разрабатывает свою теорию с таким усердием, энергией и одержимостью, что к ней трудно придраться. В результате возник сайт, посвященный этой идее: darthjarjar.com. Верна ли она? Джорджу Лукасу даже пришлось публиковать опровержение, чтобы теория Лумпавару не обрела чересчур много сторонников.
